Творчество посетителей портала.

Была у меня в 10-м классе репетитор по русскому и литературе, Н.Л. Познакомила нас моя одноклассница, она у неё уже занималась. И вот в апреле, за два месяца до окончания школы, я начала к ней ездить, вроде 3 раза в неделю, часто, короче. Жила она за чёрной речкой, там, в районе торжковской ул. Ей было тогда лет 57-58. Я влюбилась в эту женщину, как абсолютно все её ученики. Именно она подарила мне блистательный мир великой русской литературы и великого и могучего русского языка. Занятия кончились, я поступила в универ, получив по её предметам свои пятёрки, но мы продолжали общаться. Она общалась со всеми своими бывшими учениками за много много лет. Её маленькая квартира с огромной уникальной библиотекой всегда была полна нас, любящих учеников разных поколений.
У неё была дочь, моложе меня на год или два, её звали Ольга. Когда я познакомилась с Н.Л., Оля была яркой красивой странноватой девушкой, за разговором с которой на любую тему легко различался огромнейший, бездонный, я бы сказала, интеллект.
Потом Ольга исчезла. Я смутно догадывалась о причинах. Потом стало как бы угадываться её присутствие в квартире, но когда я или другие из нас там бывали, никогда не видели её. Годы шли. И в один из них, 26 апреля, Ольга погибла - в квартире случился пожар из-за короткого замыкания. Горела мебель в одной комнате, Ольга спала под действием транквилизаторов в другой, а Н.Л. вела урок с учениками двумя этажами ниже в комнате, снятой для этих целей у соседей. Ольга погибла от отравления во сне угарным газом. Также под кроватью задохнулась кошка. Мы потом сказали Н.Л., что кошки не оказалось, видно, сумела убежать. Как оказалось, дочь Н.Л. была больна острой формой шизофрении, болезнь прогрессировала, у девочки начались месячные, и она свихнулась окончательно, более того, стала буйно-помешанной. Лечили у нас в то время это теми ещё способами. Короче, Н.Л. отдала дочь на очередном этапе в психушку девочкой немного не в себе, а вернули ей бешеную ничего и никого не помнящую идиотку с периодическими буйными припадками. Мы все тогда думали, что Господь управил так, что Ольга погибла, не случайно, и это было благо и для дочери, и для матери. Но Н.Л. естественно так не считала, и горе её было её горем. Я целиком занималась похоронами. Помню, как я ездила в тогдашний универмаг Юбилей на набережную напротив Смольного собора, всё там было по каким-то талонам, а я заплакала в дверях и сказала, что мне надо купить свадебное платье, чтобы похоронить в нём молодую девушку, Христову невесту. Помню, у администраторши на входе как-то непонятно мне исказилось лицо, и она прокричала – Ну идите вы быстрее! И помню, как я выбирала платье и – о, ужас! Прикладывала к себе перед зеркалом! Мне потом многие сказали – всё, похоронила ты своё замужество, не быть тебе больше замужем. Наверное так и случилось. Вопрос, плохо ли это. Там же купила фату, белые туфли, белые гольфы, красивый комплект белый маечка-трусики. Мне было невыносимо от того, что я понимала, что у Ольги живой таких славных вещей никогда не бывало. Потом поехала в морг. Был тёплый-тёплый солнечный апрельский день, морг – не помню сейчас, какой - был полукруглым залом с белыми мраморными колоннами, залитый через стеклянный потолок снопами золотого вечернего солнца. Я отдала красивые свёртки отморозку в белом халате, деньги за то, что поздно, и ещё за многое – не помню формулировок. Меня позвали быстро. Она лежала одна посреди огромного зала – мёртвая царевна – невеста, в снопах света, прекрасно- жуткая. Я забрала гроб с телом и повезла на Серафимовское кладбище, где завтра её должны были похоронить в могилу матери Н.Л., которая повесилась, когда Н.Л. была старшеклассницей. Папа Н.Л. и её любимый муж, который был на 29 лет старше Н.Л., давно умерли на её руках от рака. Гроб оставили на ночь в часовне. И помню, как я на следующее утро, приехав в церковь перед отпеванием «распорядиться всем», была потрясена тем, как неправдоподобно за ночь похорошела новопреставленная. Совершенно другое лицо. Никогда не забуду этого.
ТвоярабаЕкатерина.